Полдня до расплаты - Страница 4

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Все несколько дней последнего космического путешествия Николай прислушивался к хвастливым рассказам и унылым жалобам других смертников лишь краем уха. Ему было на них наплевать. Он ни минуты не сомневался: все находящиеся здесь заслужили своей смерти! Все, кроме него, естественно. Но теперь в лейтенанте проснулось неожиданное любопытство, и он стал анализировать услышанные рассказы, сохранившиеся в его феноменальной памяти, рассматривая своих сокамерников и сопоставляя с имеющейся у него информацией.

Вот они – преступники Цейлеранской империи, именами которых последние месяцы пестрели сводки новостей и газетные заголовки. У этих отбросов человечества на лицах, обезображенных сейчас страхом предстоящей казни, явно написано: «Убивал, убиваю и убивать буду».

Самый жуткий среди них – бывший граф Гайс – устраивал охоту на похищенных детей в своем поместье. Его подручные – друзья Мерка и Сакус – любили преследовать своих малолетних жертв со старинными луками и музейными копьями. А вон то изворотливое существо с бегающими, косоватыми глазками – Соляк. Он наловчился похищать детей и целые семьи на другом континенте своей планеты и порой продавал графу деток вместе с несчастными матерями. Что творили кровожадные охотники с этими обезумевшими женщинами – и представить трудно.

Среди женщин-уголовниц особой агрессивностью отличалась Метакса. Она даже громогласно заявила, что первым изнасилует именно Николая Матеуса: слишком он ей понравился. А то, что он космодесантник, вызывало с ее стороны лишь новые насмешки. И надеялась она на себя небезосновательно: Метакса и по весу, и по комплекции превосходила приговоренного к казни лейтенанта, а по боевому опыту считалась одной из самых сильных претенденток на чемпионское звание этого года в боях без правил. Да и раньше пару раз эта груда мышц уже становилась абсолютной чемпионкой Цейлеранской империи. До столкновения с законом ей жилось лучше всех, но непомерная жадность подвела любимицу извращенной публики: Метакса решила урвать слишком много. Без лишних укоров совести передушила, как цыплят, нескольких крупных воротил игрового бизнеса вместе со всей охраной и набила деньгами два огромных чемодана. Только вот со своими трофеями скрыться так и не успела.

Рядом с ней сидит Гилана. Тоже легендарная личность: убивала крупных дельцов теневого бизнеса. Хотя Матеусу так и не было понятно, каких именно и по чьему заказу. Гилана пообещала сделать после поднятия решетки хоть что-то хорошее: изнасиловать Соляка. «Голубчик, я тебя так приласкаю, так приласкаю…» – авторитетно заявила она в самом начале путешествия. Говорила наемная убийца сквозь зубы, да и глаза ее слишком уж странно блестели, так что вряд ли этот косоглазый доживет до распластания…

А вот Ларта, забившаяся в самый угол, действительно достойна некоторой жалости – в том смысле, что она совершила преступление непреднамеренно. Правда, жалости весьма относительной – из-за ее ротозейства погиб целый эшелон с пассажирами. И не просто ротозейства, а, как доказал суд, преступной халатности. Прозвище к ней сразу же приклеилось соответствующее – Стрелочница. Ее, кстати, в последние часы жизни вознамерился «ублажать» самый главный ублюдок: бывший граф Гайс. Видимо, запал на миловидную мордашку Ларты.

Матеус сместился чуть в сторону, пытаясь рассмотреть женскую фигурку как можно лучше. «Может, вырубить эту дылду Метаксу, – подумал он, – успокоить графа, а самому… просто поговорить с Лартой о жизни? Или, точнее сказать, о последних часах этой жизни?..»

Двадцать девять мужчин и двадцать две женщины. Пятьдесят один человек, не желающие, но определенно заслуживающие смерти. Николай привычно вычеркнул себя из этого числа, но тут же понуро уронил голову на грудь. Заслужил! Несомненно, заслужил. Уже хотя бы тем, что смирился с приближающейся смертью. Забыл о своей честности, благородстве и бескорыстии. Пусть его обвинили несправедливо, но ведь он знает, что невиновен! Значит, должен последнюю минуту встретить с гордо поднятой головой, поддерживая справедливость и защищая слабых. Ну, может, и не совсем слабых или злокозненно обиженных, но хоть какую-то видимость справедливости поддерживать надо.

Николай резко встал и принялся ходить вдоль решетки, разминая затекшие мышцы. Тут же послышался насмешливый голос Мерки, дружка звероподобного Гайса:

– Смотрите! Наш вояка вспомнил, что пропустил утреннюю зарядку.

После отдельных смешков рявкнула баском и Метакса:

– Дорогой, побереги силенки для ублажения моего тела. Или ты хочешь порадовать наших друзей неповторимым шоу и оттянуть время моего удовольствия? Сразу предупреждаю: если что не по мне – переломаю тебе вначале ноги. А потом вы вон с той курочкой на пару будете ублажать меня язычками.

Огромный толстый палец указал на сжавшуюся невзрачную женщину, истории которой Николай не помнил. Но поскольку ответного кивка от будущей жертвы не последовало, значит, надо защищать и ее.

– Метакса! Если ты хоть одно гнилое движение сделаешь после поднятия решеток, я тебе твой поганый язык засуну вместе с твоей тупой башкой в твою задницу навсегда!

– Вот это поза! – фыркнула Гилана. При этом она смотрела на краснеющую чемпионку по кровавым боям без всякого страха или уважения. А та моментально налилась бешенством и приклеилась горящим взглядом к Николаю:

– Тварь! Свинья! Тебе конец! И руки тебе переломаю! Сразу! Даже ползание на коленях теперь тебя не спасет!

Матеус же, наоборот, успокаивался все больше и больше.